– Нет, спасибо, мистер Достоевски, – сказал Стен.
– Я бы тебе хорошо платил, – сказал хозяин. – Постоянная надёжная работа. Люди всегда хотят развлекаться и бегут к моим уткам от бед и невзгод.
Но Стен снова повторил «нет» и устремился домой с тринадцатью золотыми рыбками на растопыренных пальцах.
А в Рыбацком переулке за это время начались неприятности!
Пока Стен развлекался на ярмарке, к дому подъехал белый фургон с потёками ржавчины на боках. А ещё на этих боках было написано целое послание:
А ещё на боку фургона имелось оконце.
А за ним – телескоп, нацеленный прямо на дом Эрни. У телескопа сидел человечек.
– Даг мы и думали, – гнусаво бормотал человечек себе под нос. – Гаг небриздойно. Гаг низгобробно. Гаг абзолюдно одврадидельно.
Он принялся строчить в блокноте. Потом одёрнул рубашку. Поправил чёрный галстук. Сунул под мышку чёрную кожаную папку. Вылез из фургона и постучал в дверь.
У Эрни тарахтели и лязгали станки, а сам он распевал песни и скандировал кричалки, поэтому, разумеется, ничего не услышал. Человечек постучал снова. И опять никакого ответа. Он наклонился и посмотрел внутрь сквозь щель почтового ящика.
– Ага! – пробормотал он. – Даг мы и думали.
Он позвал через щель, возвысив голос:
– Одгрывайде! Дебардаменд убразднения рыбовония, ерундизма и незообразноздей. Зогращённо: ДУРЕН.
Никакого ответа.
Он позвал снова.
Никакого ответа.
Инспектор нахмурился, что-то проворчал и топнул ногой.
– Гаг небриздойно. Гаг одврадидельно.
Он взялся за ручку двери.
– Я вгожу! – громко предупредил он.
Дверь открылась легко. Человечек ступил в дом. Его взору предстали трубы, кабели, трещащие колёса и скрежещущие шестерёнки, вёдра с рыбой и штабеля банок. Он двинулся вперёд, одновременно рассматривая помещение и что-то помечая в блокноте.
– Гаг низгобробно. Абзолюдно одврадидельно, – сказал он. – Гагой бозор!
И тут он услышал пение. И увидел поющего Эрни, который, распростёршись на станке, одновременно нажимал левой ногой на рычаг, правой крутил педаль, левой рукой щёлкал переключателем, а правой давил на кнопку.
– Станок мой! – вопил Эрни. – Станочек-станочечек-станюшоночек!
– Эээ, – произнёс гость. – ЭЭЭЭ!!!
Эрни оглянулся. И удивился.
– Кто вы такой, чёрт возьми?
Человечек притопнул каблуком и объявил:
– Я ДУРЕН-дознавадель.
– Дурень? – уточнил Эрни.
– Дознавадель, – возразил гость. – И раззледовадель. Раззледую взягие здраннозди. Незообразнозди. Вод, рыбой у ваз очень воняед. – Он подступил вплотную к Эрни. – Эдо бодозридельно!
Он прищурился.
– Ждо-до у ваз дуд нечиздо, миздер… – Он занёс карандаш над блокнотом, готовясь записать фамилию Эрни.
– Мистер Не-ваше-дело, – отрезал Эрни и решительно снял руки с рычагов и переключателей. – Мистер Катитесь-из-моего-дома-где-пахнет-розами! Мистер Кто-вы-такой-чтобы-вламываться-в-чужой-дом-без-спросу! Мистер Если-вы-не-поторопитесь-придётся-придать-вам-ускорение! Мистер…
Дознаватель поднял руку.
– Небриздойные звуги, – сказал он. – Вы годь знаеде, з гем дело имееде? Я Гларенз Б. Глабб, дознавадель бервой гильдии, з земью наградными звёздами, двумя наживгами и звидедельздвом, бодбизанным велигим ДУРЕН-лидером, вождём нажего Дебардаменда. Зобздвенноручно! Дронеде меня – вам нездобровадь, миздер…
Эрни сжал губы.
– Ха! – сказал Кларенс П. Клапп. – Знаем дагой медод. Наз-пыдаюд-мы-молчим. Я и не дагих разгалывал, обучен. Одмолчадца не выйдед. – Он зыркнул туда-сюда глазами-бусинками. – Эдо небозволидельно! – сказал он и принялся тыкать пальцем в станки и вёдра с рыбой. – Ни эдо, ни эдо, ни эдо и ни эдо. Всё небриздойно. Низгобробно. Абзолюдно одврадидельно. Хуже не бываед. – Он снова застрочил в блокноте. Скривился. Прищурился. – А ждо дуд у ваз зобздвенно произгодид? А, миздер Молчун?
– Ничего! – огрызнулся Эрни.
Кларенс записал этот ответ. И продолжил допрос:
– И гогда эдо началозь?
– Никогда! – ответил Эрни.
– Ха, враньё! – объявил Кларенс. – Дагие одведы – не новоздь! Меня хорожо учили, взё знаю! И вижу, гагое дуд низгобробное, одврадидельное боложение дел. Даг бродолжадца не можед. Я эдо оздановлю!
– Неужели? – произнёс Эрни.
– Ужели! – ответил Кларенс П. Клапп. – Бугва загона на моей здороне. Меня наделил влаздью зам велигий ДУРЕН-лидер, вождь нажего Дебардаменда. Дебардаменда убразднения рыбовония, ерундизма и незообразноздей. Я набижу одчёд, вам набравяд уведомление, и эдому неборядгу будед боложен гонец! Вод вам моя визидга. – Всучив Эрни визитную карточку, он направился к двери. Там он на мгновение притормозил и сказал совсем обычным, не гнусавым голосом: – Ты реально такой тупой, Молчун? А ну быстренько привёл этот дом в натуральное состояние, иначе порвём конкретно. Покедова! Или, как я обычно говорю, до звидания!
И ушёл, хлопнув дверью.
Стен нёсся домой – через пустырь, вверх по лабиринту уступчатых улиц, по Рыбацкому переулку. Мимо проехал ДУРЕН-фургон, но мальчик его не заметил. Его интересовали только рыбки, его чудесные золотые рыбки. Проскользнув в дом, он быстро нашёл пустое ведёрко, наполнил его прекрасной чистой водой и, одну за другой, выпустил туда прекрасных золотых рыбок. Вот они – тринадцать удивительных существ, само воплощение красоты, – совсем ожили и плавают вольные и свободные!
Дядюшка уже вернулся к работе. Его станки стучали и лязгали громче обычного, да и сам Эрни пел и скандировал кричалки во весь голос. Стен поднял ведёрко.
– Не бойтесь, – прошептал он рыбкам. – Это мой дядя Эрни шумит, но он нестрашный. Я буду о вас заботиться – всегда-всегда.
– СТЕН! СТЕН! ИДИ СЮДА СКОРЕЙ!
Стен обернулся.
– Но, дядя Эрни… – начал он.
– НИКАКОГО ДЯДИ! НИКАКОГО ЭРНИ! СКОРЕЙ СЮДА, ТЕБЕ ГОВОРЯТ! – Эрни энергично махнул рукой, призывая племянника. – Нам грозит опасность! – объявил он. – Чудовищная, огромная, полномасштабная катастрофа!
Стен медленно приблизился.
– Но, дядя Эрни… – снова начал он.
– Что ты заладил: «дядя Эрни, дядя Эрни»?! Мы под прицелом! Подойди ближе! Потяни тот рычаг! Нажми выключатель! Смажь этот дурацкий мотор! – И тут он заметил рыбок. – Это что такое?
Стен понял, что так и не выпустил из рук ведёрко.
– Это золотые рыбки, – ответил он. – С ярмарки. Я их заработал, а вот эту маленькую выиграл – на деньги, что ты подарил мне на день рождения.
Эрни скривил губу.
– Хм! Худосочные больно… – протянул он.
– Гляди, какие хорошенькие! – Стен приподнял ведёрко, чтобы дядя рассмотрел его приобретение.
Эрни искоса взглянул на рыбок, затем сунул палец в воду.
– Золотые, значит? – проворчал он наконец. – И какая мне польза от золотых рыбок? Сардины – другое дело. Сардины – это рыба. Сардины, пикша, треска… – Он сунул в воду всю ладонь, и золотые рыбки закружили-заиграли вокруг неё.
– Зато они очень красивые! – сказал Стен. – Неужели ты не видишь?
Пристально глядя на рыбок, Эрни призадумался. А шелковистые плавнички и хвосты щекотали его ладонь.
– Спасибо за десять фунтов, дядя Эрни, – сказал Стен. А потом он произнёс роковые слова: – Без этих денег рыбки бы…
– Что? Что бы с ними было? – спросил Эрни.
– Они бы умерли. Один человек повесил их на солнце в пакетах, и они там чуть не зажари…
Стен осёкся. Взгляд у дядюшки стал мечтательным, рассеянным… Стен будет вспоминать этот взгляд всю жизнь. Неужели он сам навёл дядю Эрни на эту ужасную мысль? Эрни, однако, быстро пришёл в себя.
– Довольно болтать! – сказал он. – Мы переживаем время жестоких проверок, испытаний и несчастий. Надо трудиться не покладая рук! Убери эту мелочовку подальше, с глаз долой, и за работу! ВПЕРЁД!
Стен подскочил к своему шкафу, спрятал ведёрко с золотыми рыбками за дверцу и, без промедления вернувшись к станкам, закатал рукава. Давно он не был так счастлив! Ему дали выходной! Он побывал на ярмарке! Он выиграл самый лучший из всех возможных призов.
– Я готов, дядя. Что делать?
– Встань там, да-да, молодец! Поверни во-о-он ту рукоятку, ага, отлично! Теперь жми кнопку, ага, верно! Так держать. Только быстрее, парень. Быстрее! Ещё быстрее! Им нас не остановить. Им не разрушить мечту Эрнеста Эрунда!
– Кому им, дядя Эрни? – спросил Стен, не переставая вертеть рукоятку и нажимать на кнопку.
– Не бери в голову! – ответил Эрни. – Я с ними сам справлюсь. А ты, парень, знай себе работай. Быстрее! Быстрее! Молодец! Рыбка-рыбёшка, рыбища-рыбонька! РЫБКА-РЫБЁШКА, РЫБИЩА-РЫБОНЬКА! Так победим!
